— Я отговорил, — просто ответил напарник. — Сообщил, что есть множество других способов, более веселых, поставить тебя “на место”.

— О да, это было ну очень весело, — едко выплюнула я.

— Я к тому, что все могло быть куда хуже, — улыбнулся он. Издевается? Снова?

Сейчас я смотрела в лицо Кенару, и каждая его черточка бесила. Изгиб губ, густые брови, прямой нос и даже подбородок. Раздражало до дрожи в пальцах. И сильнее всего задевало бессилие. Бросила взгляд на запястье со знаком Дара. Прошлась по нему пальцем. Знак, который делает меня сильнее. Знак, который обнажает мою слабость.

— Прости, мне, наверное, не стоило это говорить, — выдохнул Кенар. — Я просто нервничаю.

— А я не нервничаю? — поинтересовалась я, пытаясь запихнуть все свои чувства и эмоции на самые закрома души.

Глубоко выдохнула.

— Из-за чего ты нервничаешь? — спросила я.

— Из-за матери. Она может обидеть. Очень сильно обидеть.

— Боишься, что я расплачусь и убегу? — хмыкнула.

— Скорее, что разнесешь там все к демонам.

— Я произвожу впечатление истеричной идиотки?

— Скорее человека, который не приемлет критику.

— Это я не приемлю критику?! — с вызовом начала я, а потом осеклась. Подумала. И правда. — Кенар, ну сам посуди. Ни у нас, ни у них нет выбора. Всем попросту придется смириться. Я постараюсь произвести хорошее впечатление, а на все остальное, если задуматься, фиолетово.

В карете повисла тишина. Кенар смотрел в окно, о чем-то глубокомысленно размышляя. И только под конец выдал:

— Да, ты права, всем просто придется смириться.

Глава 8

Имение семейства Босн производило впечатление. Огромное трехэтажное здание с высокими колоннами и витражными окнами. Весь фасад украшен витиеватой лепниной, а под самой крышей в свете заходящего солнца блестел герб рода. Как только карета остановилась у широкой мраморной лестницы, Кенар тяжело вздохнул.

— Ну что, пойдем? — предложил он таким тоном, будто бы сильнее всего хотел остаться внутри. А лучше уехать, куда подальше.

Все члены семьи расположились в главном зале, где по этикету планировалось провести всю первую часть нашего вечера. После следовало пройти в гостевую столовую для самого ужина.

Герцог сидел в широком кресле с высокой спинкой, о чем-то беседовал с женой Патрисией. Женщиной, на вид лет сорока, с острыми чертами лица, поджатыми губами и сильно подведенными глазами. Она выглядела, как и подобает герцогине, крайне ухоженно и шикарно. Особенно взгляд цеплялся за серебристое платье с тончайшей узорной вышивкой, оно подчеркивало ее глаза. Вот только Кенар на мать совершенно не был похож, все черты лица перенял от отца. А вот младшие братья напарника пошли в мать. Оба юноши сидели по левую руку от отца на двухместном диванчике и откровенно скучали. Прямо рядом с Патрисией сидела женщина в возрасте, которую у меня бы язык не повернулся назвать старой, скорее — величественной. Седые волосы собраны в высокую прическу, на шее и в ушах сверкают бриллианты, а взгляд такой задорный, какой не всегда в молодых и амбициозных приметишь. Если верить монографиям, то это Сицилия Босн — бабушка Кенара. Когда-то она была одним из самых выдающихся чаровников-практиков, но исчерпала свой магический потенциал и ушла на покой. Интересно, каково это — всю жизнь положить на создание мощных артефактов, а потом оказаться не у дел?

Едва мы вошли, дворецкий громко нас представил. Я поклонилась и робко улыбнулась. Не спорю, мне было страшно. Как бы я не храбрилась, не убеждала Кенара, что все будет хорошо, все равно сильно нервничала.

— Рик, — на мою улыбку ответил один из младших братьев Кенара. Приветливо кивнул.

— Не Рик, а маркиз Ричард Босн! Сколько тебя учить?! — высоким голосом заметила его мать. Рик незаметно закатил глаза и подмигнул.

— Марк

Глава 9

— Спасибо, — я поблагодарила за приглашение присесть и последовала ему, не забывая об осанке. А вот что о себе рассказать, не знала. Собирала мысли в кучу.

— Мисс Лис, хочу вас заранее предупредить, — Патрисия снова взяла слово, — чтобы вы не заблуждались. Ваш приход в нашу семью принес некоторые трудности.

— Патрисия, — тяжело выдохнул Ранкаст.

— О чем вы? — с любопытством поинтересовалась я, чуть откидываясь назад. Несколько вызывающе, но в пределах этикета.

В комнате повисла тишина. Сицилия выжидательно смотрела на невестку, сыновья тоже, а отец Кенара намеренно отвел взгляд — мол, к этому я не причастен.

— Нашему Кенарчику, — я чуть в голос не засмеялась от подобной формы имени, — теперь будет сложнее найти достойную партию в супруги!

— И снова прошу меня извинить, — вся ситуация уже начала меня забавлять, — но как я могу повлиять на брак вашего сына?

— Когда рядом с мужчиной постоянно крутится какая-то простолюдинка… — едко выплюнула она, интонацией выделяя последнее слово.

— Мама! — возмущенно одернул ее напарник.

— Дорогая, она дочь Манари и Ларке, — спокойно начал герцог. — Если ты не забыла, однажды они спасли и твою жизнь. Будь, пожалуйста, благодарна. И хотя бы в память о ее родителях не ставь девушку в неудобную ситуацию.

Патрисия удивленно на меня посмотрела, в ее глазах уже не читались нетерпение и презение. Но…

— Это мало что меняет. Какая достойная девушка даст согласие на брак, если рядом постоянно будет крутиться другая?

К примеру, охотница за титулом или состоянием. Но вслух этого я, разумеется, не сказала. Может, “Кенарчика” хотят выдать замуж за какую-нибудь заморскую принцессу.

— Ваша светлость, — я начала подбирать слова, — в детстве я много времени провела при дворе. Знакома с многими достойными вашего сына девушками, — да уж. Кенару бы отлично подошла партия поломойки или кухарки. Даже слишком достойно для него. — Потому обещаю, что ни в коем разе не стану ставить палки в колеса при выборе партии для Кенара и, быть может, посоветую даже несколько интересных кандидатур, статусом не ниже дочери герцога. А то мне, право, неудобно так влиять на судьбу вашего сына.

Мой голос был пропитан елеем. Аж саму тошнило. Даже Кенар поморщился, но промолчал. Сама Патрисия же и нотки неискренности не уловила. Разрядила обстановку леди Сицилия:

— Ланари, ты, главное, до самого замужества эту “кандидатуру” с леди Патрисией не знакомь. А то она сбежит, а ты виновата останешься, — после она совсем по-девичьи хихикнула.

Герцог ухмыльнулся в кулак, а братья Кенара заржали в открытую. Именно заржали, не особо считаясь с чувствами матери. Мне дорогого стоило, чтобы “сохранить лицо” и не рассмеяться вслед за ними.

— Вот так, значит? — прошипела Патрисия. — Пришла… эта… и вы сразу встали на ее сторону?

— Мне бы хотелось рассказать про то, как устроен знак Дара, — мне было любопытно понаблюдать за скандалом со стороны, но участвовать в нем. Ну уж нет. Потому я решила перевести тему. Сняла шарф и подняла запястье вверх, демонстрируя знак. — Начинается все с того, что специальная магическая система, работающая по векторной формуле Жадара, ищет и сравнивает магические потенциалы двух чаровников. Если удается найти потенциалы, которые идеально друг друга дополняют, появляется пара. И после векторы направляются к этим “счастливчикам”, запечатляя их связь в виде этой татуировки. После этого уже ничего изменить нельзя. Маги связаны. Зависят друг от друга настолько, насколько это возможно. У них появляется возможность либо стать лучшими чаровниками современности, либо… умереть, при попытке разорвать связь друг друга. И мы с Кенаром стали заложниками ситуации. С одной стороны наши магические умения сильно возросли, — подтверждая свои слова, я махнула рукой и направила по комнате вектор ветерка с легким ароматом роз. Так просто стихийные чары мне раньше не давались. — Но с другой стороны… нам нельзя надолго друг друга оставлять, наши потенциалы могут иссушиться полностью, задейстуя не только магический резерв, но и жизненный. Я не претендую на вашего сына, уж поверьте. Я просто не хочу умереть. И вообще, у меня уже есть жених…